Усков Пётр Яковлевич
Награжден медалью «За Победу над Германией»,
имеет огромное количество Почётных грамот за трудовую доблесть.
Усков Пётр Яковлевич живёт в хуторе имени Ленина (г. Краснодар).
Ветеран-фронтовик. До 80 лет проработал в хуторе трактористом. И до сих пор бы работал, если бы не больные нога и рука.
- Самое страшное в жизни – это война, - считает Пётр Яковлевич - и то, что работать уже не могу, трактор по ночам до сих пор снится…
Родился Пётр Яковлевич 11 января 1927 года в хуторе Терновый Красногвардейского района Краснодарского края. В семье было 8 детей.
- Это было счастливое детство, - вспоминает Пётр Яковлевич, - особенно запомнил школу, свою первую учительницу и директора школы Куцина Георгия Александровича, который был настоящим учителем, очень хорошим человеком. Мне он даже разрешал проводить уроки физкультуры. А потом началась война. Немцы шли со стороны Корсунки, мама нас прятала в вырытом в огороде окопе, спрячет нас там и тряпкой закроет. Мне тогда 14 лет исполнилось. Перестрелка была, взрывы. А потом всё затихло… Вылез я из окопа – никого, вышел на улицу – тоже никого, вышел на кручу, где сейчас Кубанское море плещется, – вижу внизу наши солдаты прячутся. Спустился к ним, а они меня спрашивают: «Где немцы?». Я поднялся осторожно наверх, не было там никого, тогда и солдаты поднялись, руку мне пожали, и домой велели идти, а сами пошли к нашим пробиваться.
Отец Петра Яковлевича, Яков Кузьмич Усков был человеком очень прямолинейным, честным. В 1937 году военкомат доверил ему молодых ребят. Он обучал их воинской науке. В 1941 году отец был невоеннообязанным. Когда в хутор вошли немцы, отец оставался там единственным старшим мужчиной, его-то немцы и назначили бургомистром (старостой). Многие до сих пор вспоминают Якова Кузьмича Ускова с благодарностью. –
- Ни один человек из хутора не был угнан в Германию, - вспоминает Кузнецова Мария Васильевна. Список коммунистов и их семей, который Яков Кузьмич должен был отдать в гестапо, так и не попал по назначению.
По воспоминаниям жительницы хутора Лидии Фёдоровны Стародубовой, - вся наша семья Стародубовых была в этих списках... Благодаря Якову Кузьмичу только живы и остались.... Пшеницу молотили по ночам и раздавали своим, чтобы ничего «немчурам» не досталось. Когда немцы из хутора уходили, быстро драпали, сволочи, всё уничтожили, всю свою технику, машины, всё скинули, подорвали, всех лошадей перестреляли, чтобы нашим ничего не досталось.
В 1944 году, когда Петру Яковлевичу исполнилось 17 лет – его призвали на фронт. Попал он в 10-й кавалерийский полк, в Ставрополь. А в 1945 году полк был направлен в Польшу. Солдаты сопровождали монгольских лошадей. Погрузили лошадок в эшелоны и поехали.
- Целый месяц спал с лошадьми – вспоминает Петр Яковлевич, - до Украины кое-как доехали, сена хватило, а потом всё. Как-то так получилось, что заявку на пропитание солдат и лошадей не подали. И нас не кормили. Да мы-то ладно. А вот кони... Мы для них сено с других поездов воровали, нас и ругали, и стреляли... Мороз минус 20 стоял. А лошади пить хотят. Мы как на станции остановимся, так носимся, чтобы лошадей попоить... А они и пить, и есть хотят, голодные, полудикие, монгольские лошадки... Копытами бьют, резиновые вёдра зубами рвут. Пол в теплушке в лёд превращается, а мы так и спали на полу между лошадьми. Засыпал и думал, как бы ночью копытом по голове не получить...
В Польшу приехали, ночью выгрузились. И погнали 500 голов лошадей до Кракова. Было нас тридцать солдатиков. Без еды, без воды... Ещё из Ставрополя везли концентраты – гороховое пюре. Сухими их грызли. Ну, кое-что пытались разогреть. Тряпки масляные жгли, как могли, пытались разогреть горох. В Польше нам ведь совсем ничего не дали есть, ни нам, ни лошадкам... Как их доставили до места назначения, сам до сих пор понять не могу - просто был приказ. Когда сдали лошадей, на них сразу сёдла надели, мины, пулемёты нагрузили и на передовую...
Выполнив задание, мы вернулись в Ставрополь. В 1946 году попал в Биробиджан. Там всех «вербовали» и я попал в «танкисты». Вернулся в Россию в танковое училище. Помню, в ту зиму мороз был минус 55, а казармы не топились. Вместо зарядки мы собирали, где могли хворост, чтобы топить печки. Так и грелись каждый день.
Проучившись полгода, я стал механиком второго класса, попал в Улан-Удэ. Там стояла танковая дивизия. Наш полк прошёл перевал Халтын-Гол.
Всего прослужил я 8 лет. Демобилизовался в 24 года. В 1951 году вернулся домой в хутор. Эх, и жизнь началась, мирная, интересная, кипучая. Встретил как-то на танцах тоненькую, маленькую девчушку – Лиду, кольнуло что-то в сердце, ещё подумал тогда, может быть она??? Надо бы проверить??? Через три месяца – поженились, так и проверяем друг друга 59 лет. В январе 2014 года будем справлять брильянтовую свадьбу, - гордо говорит Пётр Яковлевич, - приходите в гости.
- Что было самое страшное в жизни?
- Война... (задумался чуть-чуть), - и, наверное, то, что работать не могу, трактор по ночам до сих пор снится… (и глаза мокрые от слёз).
Во время всего нашего разговора, рядом с нами сидела маленькая, худенькая женщина, Лидия Сергеевна. Она редко перебивала мужа, вздыхала часто, когда вспоминали войну. А потом рассказала и о своём отце – Сергее Никодимовиче Осыченко, без вести пропавшего на войне. Хороший был человек, семьянин. Работал в кузнице. С женой жили душа в душу. Детей любили. Так и жили бы, да война пришла - Сергея Никодимовича забрали на фронт. Попал он в Севастополь в разведгруппу, которая вышла на задание - никто не вернулся. От отца с опозданием пришло письмо потом: «.... береги детей…»
На центральной площади хутора имени Ленина стоит памятник погибшим в годы Великой отечественной войны хуторянам, на котором выбито и имя Осыченко Сергея.
У Лидии Сергеевны и Пётра Яковлевича 2 детей, 5 внуков и 6 правнуков.
Уважаемый Пётр Яковлевич!!! Мы Вами гордимся!!!
Беседу вела Татьяна Пылева.